После второй мировой войны в Америке сформировался большой социальный слой людей, зарабатывавших достаточно денег, чтобы приобрести товары, которые им не были особенно важны. Например, употребление товаров: Coca cola или Levi's джинсы становятся важным атрибутом этого общества. Человек, используя тот или другой товар, показывает свою принадлежность определенному социальному слою. Ток формировалась массовая культура. Вещи становились символами, стереотипами. Поп-искусство обязательно использует стереотипы и символы.
Вот поэтому Сезанн неценим для живописцев, хотя не прельщает, как Ренуар, не захватывает, как Домье. Что же такое картина для Сезанна? Картина — это пластическая концепция видимого, концепция, а не имитация. Концепция возникает из разрешения противоречий между свойствами натуры и свойствами картины. Натура находится в непрерывном движении и изменении - картина по своей природе статична: Сезанн приводит движение к устойчивости и равновесию. В натуре - бесконечное разнообразие прихотливых форм, человеческому духу свойственно сводить их к немногим, более простым; Сезанн советует живописцам: "...трактуйте природу посредством цилиндра, шара, конуса". Понимать этот совет буквально значило бы вульгаризировать методы Сезанна (что и делалось) - в его полотнах нет стереометрических фигур, но объемы действительно тяготеют к упрощению. Утесы имеют кристаллическую структуру, домики, лепящиеся у подножия утеса, подчеркнуто кубичны; голова на автопортрете вылеплена как твердый шар; торс Пьеро конусообразен. Далее: натура - это "кусок природы", находящийся в безграничном пространстве, а картина - плоскость холста, ограниченная рамой. Сезанн не хочет иллюзорно разрушать плоскость - он хочет перевести явления природы на язык живописных категорий, заботясь, чтобы ощущение плоскости сохранялось, синтезируясь с ощущением объема и глубины. Он добивается этого особой организацией пространства, иногда прибегает к деформациям и сдвигам, объединяя в одной композиции несколько точек зрения на изображаемые предметы.
Он преследовал ее с фанатической одержимостью, ни о чем больше не помышляя, ни на что не отвлекаясь, всецело уйдя в работу с натуры и единоборство с ней. Такой тип художника в свое время описал Бальзак в "Неведомом шедевре", и с тех пор он не раз встречался в литературе - вплоть до образа Клода Лантье в романе Золя "Творчество". Золя очень близко знал Сезанна - они были друзьями с детства, - но не очень хорошо его понимал. В его романе Клод Лантье терпит поражение и кончает самоубийством, - то есть состязание с натурой признавалось делом проигранным. А Сезанн, прочитав "Творчество", сказал: "...как смел он выдумать, что художник кончил самоубийством оттого, что написал плохую картину! Когда не удается картина, ее бросают к дьяволу, в печь, и начинают другую". Так поступал он сам. У него осталось много неоконченных работ и не осталось того единственного "шедевра", о котором и сам он и другие могли бы сказать: вот венец поисков. К тому же - не надо закрывать на это глаза - его искусство таило в себе тенденцию расхождения между ценностями пластическими и ценностями собственно человеческими (которого, заметим, не было у старых мастеров): ведь в плане его поисков для него равноправны гора, яблоко, Арлекин, курильщик. И все же Сезанн не только не был неудачником, но его произведения остались в истории как пример глубокой разведки сокровенных тайн живописи в ее отношении к природе.
